Вообще серия очень интересная, если бы не язык Лавкрафта. Мне там еще одна сюжетообразующая деталь понравилась. Этот самый Картер, когда начал двигаться к пожилому возрасту, стал видеть сновидения из детства и вспоминать детство по полной программе. Тут лично совпало - меня тоже сны из прошлого задалбывают, этак лет на 20 отстоящие от нынешнего.
В 2007 году с мамой ходил в гости к её знакомым на дачу. Там на грядках работала мама её знакомых - седая, но стройная бабушка с яркими глазами. Ей было лет 80 а то и 90. И вот в какой-то задушевный момент, после стопочки, призналась она, что видит прошлое из самого детства и так ярко видит, что крепнет в ней уверенность, что всё это - и детство, и молодость - оно повторится вновь, и жизнь снова пойдет по кругу.
И вот у Лавкрафта в рассказе Картер находит таинственный серебряный ключ в заброшенном доме и едет на развалины фамильной усадьбы. Чу, показалась вот уже знакомые купола церкви, и вечерний перезвон манит прихожан. Чу, какие купола, вдруг вспоминает он, когда те исчезают за листвой. Эту же церковь уже лет двадцать как снесли!
У меня, кстати, случай ещё более тяжелый - детство моё прошло в поселке Временном, так официально и назывался, на дне будущего водохранилища. Вот в 2012 году плотину, наконец, достроили, смахнули слезу, опустили шлюзы, и всё, что было, все, где жили - ушло на глубину метров на 60, во имя Ктулху.
Но я, кстати, особо не переживал - поселок детства к затоплению начали готовить задолго, еще в детстве. Я уезжал, приезжал - стирались очередные дома. Стирались они так: сначала рушили постройки, затем вывозили мусор, затем пускали технику с бороной. Тотальный резет, почва фактически возвращалась к докультурному состоянию, на радость Ньярлатотепу.
Помню, как бродил по пустоши на месте дома, где встретил свою самую яркую любовь. Там не осталось ничего крупнее мелких таких обломков, размером со спичечный коробок. Я поднимал их и не мог понять, от чего они, такие мелкие. На пепелище в эпицентре Хиросиме больше культурных артефактов осталось, чем полагается после правильной подготовки под ложе. Но я не расстраивался особо, понимал, что такова жизнь. Всё было, и будет, и есть, и из обломков придет, и в прах вернется.
В какое-то возвращение, когда снесли первую мою школу и первый мой кинотеатр, было немножко тяжело. Поселок Временный выглядел как мертвый дедушка, которого ты помнил добрым и живым, но он не лежал в могиле, а почему-то сидел в кресле у камина, почти как настоящий, только из всей активности - уголек в цигарке, вставленной между зубами, тлеет.
Ну а теперь всё, похоронили и дедушку, и цигарку, упокоили всех на шестидесятиметровой глубине. Как я уже сказал, я не сожалею, принимаю как есть. Таковы были условия игры, раз приехали в поселок, который назвали Временным. А если кто и виноват, что он стал для кого-то больше чем пятиминутной остановкой на пути, так это лысый черт пятнистый, да пьяный черт обрюзгший, из-за которых стройка, да и вся страна чуть не встала на вечный прикол. Ну так я без особых претензий, другим людям и похуже пришлось.
Просто иногда, как ножом, нет-нет вдруг и резанет вдруг воспоминание из солнечных дней на черемуховых улицах. И стал я подумывать, что была бы возможность вернуться в ту реальность - вернулся бы, пожил. Желательно в том возрасте, какой есть, но в года 80-е. Снял бы домик или получил бы в профкоме, освоил бы сварку, чтобы зарабатывать без интернета на советской стройке, и потихоньку бы наслаждался, а попутно готовился бы к БП, что придет в 90х. Хотя... если дали бы возможность повторять возвращение - так бы и ходил по кругу, только бы компьютеров и книг натащил бы в прошлое, хе-хе.
Отличные рассказы про Картера, меня зацепило.
Ну так вот, Картер на машине доехал до усадьбы и вдруг увидел, что тетя и дядя молоды, живы, и старый слуга зовёт его к обеду. И он, как был - в коротеньких мальчиковых штанишках - побежал ужинать и обещать, что никогда-никогда не будет шалить, то есть ходить в Змеиную пещеру с пацанами.
Так вот, у Лавкрафта это только завязка.