В облике той девочки давно уже исчезли конкретные детали, и остались только самые общие ощущения – как свет, пробивающийся сквозь мутную воду затопленного колодца. Но сейчас этот свет вспыхнул ярко, словно прожектор на атомной станции. Он прожёг Олега насквозь – через голову и сердце до самых пяток.
- Не может быть… - пробормотал он и посмотрел на теодолит. Сей оптический инструмент, поднятый у погибшей экспедиции геодезистов, давал чёткую картинку, хотя и переворачивал её вверх ногами. Со временем Олег привык к такой особенности, но сейчас ему показалось, что он ошибся именно по этой причине.
Он склонил голову набок, приник к окуляру и отшатнулся, словно обожжёный. Да, сомнений не было. Там, внизу, по улице между детским садиком "Солнышко" и недостроенным небоскрёбом в бежала Ольга, его первая школьная любовь.
Давно уже пропали те белоснежные бантики, и школьная форма уплыла, унесённая Летой вместе с букетом георгинов туда, откуда возвращаются только во снах. Но это была она, та самая девочка, которую он увидел на линейке первого сентября, тогда, десятки лет назад. И за ней гнались зомби.
Олег выдохнул, протёр стекла теодолита с обеих сторон и посмотрел опять. Нет, конечно, по улице бежала давно уже не школьница. Да и самого его теперь трудно было назвать мальчиком. Но сердце заныло, застонало, как раненая птица, вспоминая прошлое.
- Школьные годы чудесные, епта, - прошептал Олег, подкручивая резкость. – Куда же ты бежишь, милая?
Ольга, одетая в один лишь лёгкий комбинезон и кроссовки, бежала по улице, перепрыгивая через упавшие столбы, разбитые пластиковые окна и ржавые останки велосипедов. У неё не было не то что огнестрела – даже завалящего тесака. И это означало, что Ольга-Оля-Оленька попала в беду.
Потому что за ней, рыча и роняя алую пену, неслась толпа заражённых. Давно уже они потеряли свой человеческий облик, и лица были больше похожи на лица демонов ярости, вырвавшихся из ада. Вирус Эй-Эйч-восемь безвозвратно изменил их мозг, превратив в ненасытных и голодных зверей, охотящихся на всех, кто пахнет не так как они.
Олег отвернулся от теодолита и сел на крышу. Спокойно, только спокойно. Исход этой драмы предрешён, и всех не спасти. Что он может против орды зомби? Сколько их там было? Двадцать, сорок?
Внезапно он вспомнил, как в детстве, ещё будучи первоклашкой, он блуждал в одиночку по скалам вокруг города. И увидев одну, особенно красивую, вдруг решил залезть на неё – "за честь Оли". Он никому об этом не говорил, он не давал публичные обещания. Никто никогда не узнал бы, что он собрался тогда сделать. Но воспоминание об этом испытании жгло его ещё очень долго, пока последний уголёк не потух в его памяти.
Конечно, он не выдержал. Десять метров по крутой, пусть и очень красивой, скале – это не шутка. Забравшись от силы метра на три, он оглянулся и, увидев, какой далекой вдруг стала земля, кубарем скатился вниз, рассадив коленку до крови.
Незажжёная самокрутка упала на рубероид. Олег вскочил, как подброшенный пружиной, и побежал по крыше. Бросив взгляд вниз, он увидел, что Оля еще бежит, но дистанция между ней и ближайшими зомби сокращается.
- Сейчас! – торопливо крикнул он. – Держись, я иду!
Глупо, конечно, давать такие обещания. Особенно когда бежишь по крыше недостроенного небоскрёба, а твоя первая школьная любовь стремительно теряет дыхание и силы. Но не намного глупее, чем лезть на скалу.
Секунды растянулись на минуты. И пока он бежал по крыше, ещё не понимая, как и чем он может помочь Оле, в голове начал складываться план. Говорят, что когда ставишь себе чёткий предел с очень жёсткими условиямт, мозг включает программу выживания. Короче говоря, придумывает решение к заданному сроку. Сколько бы ни было времени, каким бы невероятным ни было условие – если стимул будет очень важен, мозг найдёт выход!
И Олег убедился, что это правило действительно работает. Потому что когда до края крыши оставалось метров десять, его правая рука сама собой потянулась к полутораметровому мачете за спиной. Он ещё не понимал, что делает, но чувствовал, что найденное решение сработает, сработает железно, как доказательство теоремы Пифагора. Там, на нижних этажах сознания, кипела адская работа, и невидимые умники уже отдавали приказы разным частям тела, хотя до чердака ещё не дошёл смысл собственных движений.
Но когда правая нога оттолкнулась от бордюра, план спасения всплыл перед глазами Олега, такой чёткий и ясный, словно его рисовала сама Анна Павловна, вредная учительница черчения. И падая вниз, он захохотал и двумя руками ухватился за рукоять мачете.
Строители сдавали этот небоскрёб в спешке, кто-то из начальников, видать почуял грядущий трындец собственной задницей. Половина окон уже блестела пластиковыми окнами, но вершина здания так и не была достроена. Машинист башенного крана бежал прямо посреди рабочего дня, так и оставив стрелу с поднятым грузом.
Долгими вечерами Олег слушал, как гудят тросы на ветру, и даже пару раз залазил в кабину, чтобы лично убедиться в том, что питание отключено и груз, зависший в двух этажах от крыши, по-прежнему недосягаем.
Но сейчас, прыгнув с крыши, он понял – груз всегда был в шаговой доступности. И цель всегда досягаема, если ты готов идти до конца, не взирая на скулёж и панику в собственной голове!
Пролетев около девяти метров, Олег жёстко ударился ногами и пробил пластиковую черепицу домика, висящего в воздухе. Его хотели установить на самом верху, как часть пентхауза, но эпидемия остановила его движение наверх. Все эти месяцы домик болтался в воздухе, как грустный вагончик девочки Элли, поднятый ураганом в небеса. Но теперь пришло время возвращения, время встречи с землёй.
Вытащив ноги из дырок, Олег подбежал к краю крыши и, взявшись за стропу, посмотрел вниз. Он не ошибся и Оля ещё не миновала участок улицы под домиком. Теперь пришёл его черёд.
- Эх! – вскрикнул Олег и начал рубить стропы. – За честь Оли! За её жизнь! За любовь!
Одиннадцать этажей – это примерно тридцать три метр. Человек не майский жук, ему хватает и вполовину меньше. Но разве это имеет смысл, когда ты один, посреди мертвого города, вдруг видишь свою полузабытую школьную любовь, за которой гонятся голодные твари?
Лёгкий, как пластиковая теплица, домик не сразу набрал скорость. А когда набрал, то почти сразу остановился. Он врезался в асфальт и рассыпался, разлетелся, раскрошился на все свои составные части. Черепица, сайдинг, гипсокартоновые стены и потолки, и даже кашпо с установленной искусственной пальмой – всё этоуд брызнуло во все стороны, дробясь и распадаясь на отдельные обломки, погребающие под собой первых бегущих, и преграждая путь остальным.
От удара Олег чуть не потерял сознание. "Вот и всё, " – мелькнуло у него, когда в глазах потемнело и мачете выскользнуло из ослабевших рук. Но через пару мгновений он услышал голос и понял: "Нет, не всё!".
- Оля, Оленька… - пробормотал он.
- Молодец, помог, нечего сказать! – пробурчала Ольга, вытаскивая помятого одноклассника из груды помятого хлама. – Ну раз такие дела, в следующий раз сам побежишь за новой порцией.
Ему показалось, что он ослышался.
- Э, зачем?
- А затем, что десяти оставшихся зомби, которые сейчас переберутся через твою баррикаду, будет явно недостаточно. Биореактору для дневной нормы требуется как минимум двадцать!
И она, сердитая и красивая, ткнула пальцем в дымящие трубы, поднимающиеся вдали на территории бывшей городской теплоэлектростанции.
.
.
.
ВРЕМЯ ПО ПЛАНУ: 23:40 – 0:40 – 1:40
ВРЕМЯ ПО ФАКТУ: 23:40 – 1:59, то есть два часа 19 минут. Оверквота. Я, конечно, как минимум полчаса или даже минут 40 просто бил баклуши (впервые!), но это не оправдание.
ОБЪЁМ: 7450 знаков с пробелами
ЧИТ: я придумал гэг с биореактором ("девушка бежит – спасатель вмешивается – беги теперь сам, биореактору нужно ещё больше") по аналогии со старым анекдотом. Вот этот анекдот:
>>>
Однажды Чукча взял с собой на охоту Русского. Идут, видят берлога. Чукча бросил туда камень, из берлоги вылез разъяренный медведь и бросился на охотников . Чукча бросился наутек, за ним Русский, за ними - медведь. Бегут, бегут, тут Рус-ский сообразил, что у него на плече висит карабин. Он на бегу сорвал карабин, развернулся и убил медведя наповал. Чукча подходит и говорит: "Однако, русский охотник - плохой охотник. Зачем сейчас убивал медведя? Надо было сначала до дома добежать, а теперь кто тащить его будет?"
>>>
УТЯЖЕЛИТЕЛЬ: я выпил полбанки пойла "Русский Черный". И оно сработало – минут тридцать-сорок мне вообще ничего не хотелось сделать.
23 рассказ! Осталось неделю пописать и фсёёёёёё!!!!
ЗЫ: Этот текст написан в рамках персонального испытания духа и тренировки дисциплины "Зомби Челлендж"
Остальные рассказы по этой теме - в ЖЖ, тут